Мотивы участия в трудовом процессе

 

При мотивах избегания конкретной позитивной цели у субъекта нет, зато ему хорошо известно, что его не устраивает. Он не хочет решать чужие проблемы, «перенапрягаться», выполнять «лишнюю» работу, отвечать на «глупые» вопросы, получать замечания от начальства, брать на себя ответственность за решения, которые можно «уступить» кому-либо другому. Уходить от неприятности он готов любым способом в любую сторону. Однако если при этом наступает результат, совпадающий с тем, которого в аналогичной ситуации добивается субъект с мотивами достижения, никакого удовольствия, как правило, не возникает. Можно сказать, что поведение, диктуемое мотивами избегания, — безрадостное. Хуже того, средства, которыми субъект все более привычно обеспечивает себе уход от неприятностей, складываются в систему псевдопрофессионального поведения, особенно широко распространенного в сфере обслуживания, но встречающегося и в бизнесе, и во властных структурах. Кому из нас не доводилось получать ответы типа: «Когда привезут, тогда и будет», «Он мне не докладывает», «Это ваши проблемы»? Девять из десяти, услышав подобное, разворачиваются и уходят, унося в душе досаду и порцию унижения. Но субъекту это не гарантирует тихой, спокойной жизни, потому что бывает еще «десятый», который так просто не уйдет, а будет настойчиво добиваться своего, а то еще назло субъекту станет глумиться над ним, принуждая сделать то, от чего ему так хотелось уклониться. И хотя речь идет всего лишь об обязанностях субъекта, но девять-то из десяти обратившихся мирятся с их невыполнением, предоставляя ему тем самым соблазнительную возможность списать возникшие неприятности на счет самого «десятого»: ему ведь больше других надо.

 

Но вот незадача: лихо разделываясь с надоевшими покорными посетителями, наш субъект не может заранее предугадать, каким по счету окажется в действительности тот самый «десятый» — может, первым, а может, и вообще «скопится» с другими такими же под вечер, чтобы «отравить» ему еще один день молодой прекрасной жизни.

 

Не чувствуя себя надежно защищенным, такой человек находится во власти внутреннего напряжения, которое то нарастает, то ослабляется, но не оставляет его в покое. Ни о каком удовлетворении от работы в подобных обстоятельствах не может быть и речи. Вместо этого постепенно накапливается отвращение к своей профессии и зреет циничное отношение (тщательно скрываемое или нарочито демонстрируемое) ко всему тому, что составляет ее честь и смысл в представлении коллег с мотивами призвания.

 

Сопоставляя сказанное о мотивах выбора профессии и о мотивах непосредственного участия в трудовом процессе, мы видим, что мотивы достижения служат повседневной реализацией и конкретизацией мотивов призвания, в то время как мотивы избегания оказываются производными мотивов давления.

 

Профессионалами (в высшем смысле этого слова) могут считаться только те, кто связывает себя с мотивами достижения (призвания). Представители же мотивов давления (избегания), кем бы они ни числились в штатном расписании организации, какими бы дипломами ни обладали, в какую бы форму ни были одеты — останутся парапрофессионалами (т.е. около-, возле-). Надо, однако, заметить, что те, кто связывает себя с мотивами достижения (призвания), не составляют однородной группы. Различия прослеживаются по многим параметрам. Один из существенных - соотношение между целями деятельности и средствами их достижения.

 

Анализируя мотивацию профессиональной деятельности, мы преимущественно расчленяли и противопоставляли отдельные мотивы, чем существенно упростили и, более того, обеднили реальность.

 

В действительности как выбор профессии, так и каждое отдельное действие в трудовом процессе определяется обычно не каким-то одним мотивом, а их сочетанием, можно сказать, букетом. Но еще вернее сравнить мотивационную конструкцию даже не с букетом, а с живым культурным садом, где отцветают одни растения, а на смену им расцветают другие. Так и мотивы: какие-то постепенно ослабляются, затухают, уступая место новым, о которых человек до поры до времени не имел даже понятия. При этом не исключено, что наряду с мотивами позитивными и нейтральными (в моральном отношении), как сорняки среди культурных растений, могут водиться и мотивы предосудительные. И это небезопасно, так как, подобно сорнякам, такие мотивы усиленно стремятся возобладать над остальными. А кроме того, они обычно маскируются. Бывает, что и от самого субъекта.

 

Иллюстрации в подтверждение сказанного каждый из нас легко найдет, припомнив кого-то из числа тех своих педагогов или начальников, которые, будучи вынужденными контролировать или наказывать своих подопечных, не только позволяли себе при этом унижать зависящих от них людей, но и делали это с особым удовольствием. А удовольствие, как мы знаем, - достоверное свидетельство достижения цели, замыкающей какой-то мотив, — что бы ни говорил субъект в свое оправдание другим, а может быть, и самому себе.

 

Развившиеся предосудительные мотивы могут неодолимо возобладать над остальными побуждениями, обрекая субъекта на аморальные и противоправные деяния (вопреки внутреннему сопротивлению или без такового). Так что задача воспитания личности (включая и самовоспитания) состоит в том, чтобы прежде всего привить изначально негативное отношение («иммунитет») к предосудительным мотивам, а также выработать умение распознавать в себе их «ростки» и преодолевать возможные их проявления.

 

В последние годы существенно изменилось отношение к материальной заинтересованности как к мотиву труда. Идеологи коммунистической партии, не жалея сил, клеймили «общество потребления», «мещанскую, обывательскую психологию», «вещизм», не упуская при этом возможности «отовариваться» в закрытых распределителях дефицитными товарами по символическим ценам. В наше время многие руководители наивно полагают, что высокий уровень оплаты труда может решить все проблемы управления персоналом. («За такую зарплату они будут делать все, что мне надо, и так, как я хочу».)

 

Несомненно, материальный фактор в рыночных условиях, когда есть на что тратить деньги, а без них просто невозможно обеспечить себе сносное существование, играет важную мотивационную роль. Однако очень важно, чтобы деньги всегда оставались средством достижения каких-то конкретных целей (духовных, потребительских), но не становились самоцелью. Иными словами материальный мотив не должен занимать высшей иерархической позиции. Иначе возникают два очень неприятных следствия. Во-первых, всеядность, готовность использовать для обогащения любые средства и возможности, подверженность всяческим соблазнам, ненадежность. И при этом, во-вторых, ненасытность и неудовлетворенность.

 

Итак, в основе профессиональной деятельности (как и любой другой) обычно лежит внутренне противоречивая мотивационная структура. Ее анализ (или самоанализ) - важнейшее условие понимания другого человека (или самого себя).